Могилевцев Сергей - Преддипломная Практика
Сергей Могилевцев
"ПРЕДДИПЛОМНАЯ ПРАКТИКА"
Легко и свободно летели в небе большие белые птицы. Клубились над ними
облака, колыхались внизу синие волны, и все это вместе спокойно и плавно
скользило к самому горизонту. Туда, где, слегка касаясь воды, плыл корабль с
наполненными ветром парусами.
Ощущение стремительного полета охватило людей. Им казалось, что не птицы
и не корабль - плывет высокий скалистый берег, на котором они стояли.
Было прохладно. Легкий комбинезон Андрея совсем не защищал от порывов
северного ветра. Капли соленой океанской воды падали на разгоряченное лицо.
Он украдкой скосил глаза. Лена Соколова, одетая в такую же, как у него,
форму, стояла рядом...
Треугольник белых лебедей уплывал все дальше и дальше. Фиолетовые тени
ложились на плоскости сильных крыльев. Протяжное курлыканье плыло над
океаном...
Стандартный параллелепипед лаборатории. Амфитеатр кресел. Кафедра. Над
ней вспыхивающий последними электронными блестками большой объемный экран.
После необъятных северных просторов пространство лаборатории было тесным
и неуютным. Воздух казался тяжелым и нестерпимо жарким. Кондиционеры
работали на полную мощность.
В груди Андрея Кузнецова росло ощущение утраты. Утраты чего? Наверное,
мечты, сбывшейся, материализованной, которую держал на ладонях, боясь
поверить в ее реальность. Держал и... потерял. Унесло мечту, как пушинку,
соленым северным ветром...
* * *
Профессор условной планетологии Петр Ильич Подоконников нетерпеливо
постукивал карандашом о кафедру. Это постукивание заставило Андрея очнуться
от своих мыслей.
- Прошу тишины, - сказал профессор.
Потом помолчал, окидывая всех внимательным взглядом.
- Итак, занятия в школе косморазведчиков для вас окончены. Сегодняшняя
лабораторная работа была последней в нелегком пятилетнем курсе, который
отделял вас, вчерашних школьников, от завтрашних дипломированных
специалистов. Преддипломная практика - вот последняя преграда на пути к
настоящей, творчески насыщенной жизни.
Андрей посмотрел на Соколову. Она вытирала глаза рукавом комбинезона.
Потом неожиданно всхлипнула - среди всеобщей тишины это было похоже на
приглушенный всплеск океанской волны.
- Особое внимание я обращаю на следующий факт, - сказал профессор, строго
поглядывая на Соколову. - Ни в коем случае нельзя считать материализованные
картины чем-то реальным, существующим на самом деле. Пусть вас не смущают
океанские брызги, которые солены на вкус. Или парусное судно, на котором
можно уплыть к неведомым землям. Все это существует в пространстве и времени
художественного вымысла автора, написавшего картину. Вы будете жить и
работать среди этого сказочного мира, но потом вернетесь сюда, в настоящее.
А после окончания школы полетите к звездам. Полетите открывать новые, теперь
уже реальные звездные миры. Кстати, Соколова, как называется это полотно?
- "В голубом просторе". Художник Аркадий Рылов, начало двадцатого
столетия, - сказала Елена и опять всхлипнула.
* * *
В школе косморазведчиков очень много времени отводилось для изучения
эстетики. Изучали ее по старой, но испытанной схеме:
1. Эвристическое оперирование пространством - курсанты умели образно, в
ярких красках представлять себе самые различные пространства - четырех, пяти
и шести измерений, пространства "черных дыр", замкнутых сами на себя,
гигантских коллапсирующих масс... Могли мгновенно заменить в своем
воображении одно пространство другим. Могли зарисовать на объемном экране
любую из своих мысленных карт
